Торопливо кутаясь в прохладную шелковую накидку, молодая женщина заторопилась к резной кроватке, что находилась посередине противоположной стены, в специально отведенной для нее нише в стиле эпохи Ренессанс. Длинные светлые волосы скользнули по ее лицу, когда она, нагнувшись, осторожно взяла на руки из кроватки маленького карапуза, который истошно вопил, чем и разбудил молодую чету – своих родителей. Его мама нежно прижала малыша к груди, слегка покачивая на руках – карапуз успокоился. Мама с любовью рассматривала его маленькое круглое личико с живыми, светло-голубыми глазками. Малыш смешно сморщил свой маленький носик и, с силой ухватив пятерней мамин палец, блаженно прикрыл глаза. Он был так похож на ангелочка, что слезы на глаза наворачивались! Когда он уснул, мама бережно уложила его обратно в кроватку и слегка поцеловала в макушку – ее губы едва коснулись мягкого шелковистого пушка волос ее сына. На миг у него промелькнула морщинка на лобике и тут же разгладилась. Укрывая сына мягким одеяльцем, женщина слегка вздрогнула, когда ее плеча, с которого спала шелковая накидка, коснулись прохладные губы, а мужские руки обвили ее талию. - Люциус! – в ее шепоте промелькнул укор. - Да, Цисси? – выдохнул он, исследуя губами ее шею. Женщина, мягко высвободившись из объятий, повернулась к нему лицом: - Мы же договорились! – с упреком тихо прошептала она, чтобы не разбудить сына. - Но это нечестно! – его глаза блеснули притворной обидой. - Что ты… - она не успела закончить – Люциус сгреб ее в охапку и потащил на семейное ложе. Один взмах палочкой, и тяжелый балдахин над кроватью беззвучно перевоплотился в подобие штор, которые спрятали большую кованую кровать от всего мира. - Я установил новое заглушающее заклинание на них, которое, если ты заметила… Но его хвалебную речь о себе прекрасном прервал горячий и многообещающий поцелуй, на который Люциус ответил со стопроцентной готовностью.
