* * *

Ночь стояла над Каракурой, ночь тихая и ясная, и сверкающие россыпи звезд покрывали небо над спящим городом. Даже воздух, казалось, дышал миром и покоем, словно городу этому никогда и не угрожала опасность быть стёртым с лица земли.
Но Орихиме знала правду.

Да, им удалось помешать Айзену создать Ключ Короля, но они так и не смогли уничтожить его прежде, чем он вновь сбежал, скрылся, на сей раз в самых дальних глубинах Уэко Мундо. Гин и Тоусен, предатели-шинигами, последовали за ним, казалось, нимало не взволнованные этим вынужденным отступлением.

Вся Эспада, та самая Эспада, которую он с такой "любовью" создавал, была полностью уничтожена – и Общество Душ считало это победой, пускай и малой. Орихиме не была уверена, что полностью разделяет их точку зрения. Да, почти все арранкары, которых она видела, были жестокими, бессердечными или одержимыми жаждой крови существами, но не все они были такими. Он не был таким.

– Ты боишься меня, женщина?..

Так спросил он её тогда, протягивая к ней руку. Не для того, чтобы ударить её, не для того, чтобы причинить ей какой-либо вред, но почти... моляще. Это потрясло её: видеть – пусть на мгновение – такое беззащитное выражение на его лице. Впрочем, казалось, всё, что он делал, всё, что когда-либо говорил, всегда удивляло её. Он не был таким, каким она ожидала видеть врага – да, он был холоден и безжалостен в своих словах и суждениях, но бессмысленная жестокость была ему чужда.

– Я не боюсь.

Это была правда; она не боялась его. И всё же она удивилась, увидев, как рука её поднялась, чтобы коснуться его руки, словно некая невидимая сила притягивала её к нему. Но, прежде чем она смогла коснуться его, рука и всё его тело обратились в прах.

“Пепел к пеплу, прах к праху”, – прошептала она в ночь. Она смотрела в потолок, и тело её жаждало сна, но сон ускользал от неё, словно солнечный зайчик, который пытаешься поймать рукой.

Она села на кровати и, повернувшись, взглянула в сторону прикроватной тумбочки. Будильник показывал 2:34 ночи. Она вздохнула, вновь откидываясь на подушки и закрывая глаза руками.

Она заметила, что с течением времени это начало происходить всё чаще и чаще. С каждым прошедшим днем она засыпала всё позже и позже. Сначала это её не беспокоило – она посчитала, что всему причиной стресс, испытанный ею за последнее время – это её путешествие в Уэко Мундо и назад, а также все события, происходившие там. Но теперь это уже доставляло дискомфорт, и даже её учеба начала страдать от этого постоянного недосыпания.

Орихиме сделала глубокий вдох, пытаясь как можно лучше расслабиться. И через некоторое время ощутила, что начинает погружаться в сон. Она всё ещё сохраняла вид бодрствующего человека, но тело её уже обмякло, словно погружаясь в простыни, а веки потяжелели.
Она довольно улыбнулась.

Она только-только переступила ту черту, что отделяет человека от крепкого и спокойного сна, как вдруг рядом с нею зазвенел будильник. Она едва не подскочила на кровати, и в совершенном изумлении повернулась к часам. Ещё ведь не время вставать в школу, не так ли?

Светящиеся цифры подтверждали это, показывая 4:00 утра.

Орихиме крепко зажмурилась, полагая, что ей показалось, и вновь взглянула на циферблат. Но нет, часы точно показывали четыре. Вскочив, она добралась до края ложа, схватила будильник, и, полная самых разных мыслей, выключила его.

Разве она не поставила будильник на 7:00? Она была почти уверена, что поставила; но всё же, принимая в расчёт её состояние, она вполне могла поставить его и на четыре. Не желая больше мучить себя догадками, всё ещё полусонная, она решила довольствоваться этим объяснением. Переведя будильник на правильное время, она забралась обратно в постель, надеясь, что поспит ещё хоть немного, прежде чем он зазвенит вновь.

– Ты звала меня, а теперь собираешься спать? Странный ты человек, женщина.

Эта манера разговора, этот голос – она знала их слишком хорошо. Пораженная, она села и повернулась в сторону большого окна, выходившего на спящую Каракуру. И тут же широко раскрыла глаза, потому что взгляд её остановился на знакомой фигуре.

– Уль...киорра? – не произнесла – выдохнула она.

Он не был таков, каким она видела его в последний раз, в релизе. Нет, он был в том виде, к которому она привыкла больше всего: половина рогатой маски, следы “слёз” на лице узкие и зелёные, одежда чиста и нетронута, а глаза...

Такие же пронзительные, как и всегда.

Недосып определённо свёл меня с ума, решила Орихиме. Или, возможно, это всего лишь сон, – чудной сон, что и говорить, – и это означает, что она, в конце концов, наконец-то смогла заставить себя заснуть.

Что ж, был лишь один способ понять. Она сильно ущипнула себя за руку – и вскрикнула, не ожидая, что почувствует боль.

– Что ты делаешь, женщина? – голос его был совершенно спокоен, но это не помешало ей почувствовать себя весьма глупо.

Смутившись, она пробормотала: “Я должна была удостовериться, что не сплю”.

– И как? – флегматично поинтересовался он.

Она тряхнула головой, и несколько рыжих прядей упало ей на лицо.

– Кажется, нет.

В комнате повисла тишина.

– Как ты оказался здесь? – через некоторое время заговорила она. – Я имею в виду, ты ведь… – Она замолчала на полуслове, впервые осознав, что никогда, никому – даже самой себе – не признавалась в том, что он был…

– Мёртв? – Улькиорра закончил фразу за неё, и прикрыл глаза. Голос его был спокоен, – слишком спокоен, подумала она, – словно он говорил о погоде. – Верно.

Она взглянула на него, готовая спросить ещё что-то, когда заметила в нём нечто странное. В комнате было темно, и все предметы были черны, а он... он – нет. Его фигура выглядела странно, она казалась практически ирреальной на фоне окружающей действительности, и Орихиме и не могла понять, в чём тут дело. Осознание пришло лишь через пару мгновений. От его тела исходило непонятное свечение, словно он отражал свет, исходящий от какого-то неведомого источника.

Она соскользнула с кровати и встала в нескольких футах от него.

– Ты… призрак или что-то вроде того?

– Нет, – ответил он, чуть качнув головой. – Будь я призраком, это подразумевало бы, что я – дух, душа, ещё не нашедшая дорогу в то место, которому принадлежит, будь это Общество Душ или что-то ещё.

От осознания Орихиме бросило в дрожь.

– Тогда кто ты?

– Тень.

– Т.. тень? – переспросила она удивлённо. – Как это понимать?

Мгновение он стоял молча, обдумывая наилучший способ объяснения.

– Я – то, что осталось от того, кого ты зовёшь Улькиоррой. Я – венец его существа; воплощение всех его воспоминаний, его мыслей, его чувств, его надежд и его мечтаний – вот и всё. Я нереален. Я никогда не существовал как живой организм. Я не могу думать о будущем, потому что его для меня не существует.

– Ясно, – сказала она. Сделав пару шагов, она опустилась на край кровати и вздохнула. Она чувствовала, что потрясена его объяснением. – Прости, но я действительно ничего не понимаю.

Он не отвечал, лишь неподвижно смотрел на неё.

– Итак, ты не Улькиорра.

– Нет. И – да.

Это совсем не удивляло. Она тяжело вздохнула.

– А точнее?

- Оба.

Она печально рассмеялась.

– Хоть ты и не настоящий Улькиорра, говоришь ты точь-в-точь как он. И вы похожи не только голосом, но и манерой разговора. Он говорил точно так же. Всегда непонятно. Мне казалось, что мне не помешал бы переводчик, чтобы понимать его слова.

– Если тебе так будет легче, то думай обо мне как о нём, – произнёс он, но она почувствовала, что идея эта его несколько раздражает. В конце концов, он ведь сам сказал, что он не настоящий Улькиорра.

И всё же этот факт ничуть не помешал ей начать болтать на интересующие её темы; впрочем, до этого момента она никогда бы не подумала, что захочет поднять их.

– Я столько всего хотела спросить у тебя, пока мы были в Лас Ночес. В голове был целый список вопросов, но я всё не находила времени. – Она сделала паузу. – Ты бы ответил на них?

– Зависит от вопроса. Что ты хотела спросить?

Орихиме покачала головой.

– Сейчас не могу. Это всё кажется таким глупым.

– Гм, – неопределённо хмыкнул он. – Если это всё, то…

Какие знакомые слова. Сколько раз она слышала, как он говорил так – тогда, в той комнате, бывшей её золочёной клеткой?

– Погоди! – окликнула она, остановив его, прежде чем он дошел до окна. – Есть… Есть одна вещь, которую я хочу знать.

Улькиорра обернулся, и на мгновение тень удивления промелькнула в его чертах.

– Почему… – Голос её прервался, потому что слова застряли в горле. – Почему я не смогла спасти тебя?..

Её рука всё ещё тянулась в попытке коснуться, но он уже исчез. Она слышала, как Ичиго и Исида зовут её, чувствовала руки на своих плечах, но словно сквозь пелену. Она даже не осознавала их присутствия рядом. Всё её внимание было сосредоточено на точке пространства прямо перед нею.

Она призвала Аямэ и Сюнь-О, раскрыв щит отрицания над местом, где он только что стоял. Она же слышала шепотки, когда демонстрировала свои силы: “Подобная Богу”, – говорил кто-то из арранкар. Она могла отрицать что угодно, начиная от человеческой жизни и заканчивая любым событием, когда-либо происходившим, пока силы её были при ней. Если всё это – правда, то, может быть, – просто может быть, – она сможет вернуть его.

– И…Иноуэ, – произнёс Ичиго, и голос его был полон изумления. – Что ты делаешь?

Она знала, что может вернуть Улькиорру. Она знала это. Но ничего не произошло. Его тело не начинало восстанавливаться, как, она надеялась, оно будет. Прах не обретал форму. Она чувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы отчаяния.

– Иноуэ-сан, – где-то рядом прозвучал мягкий голос Исиды. Руки его прикрывали рану на животе. – Оставь это. Ты не можешь спасти всех, тем более наших врагов.

Почему она так отчаянно хотела, чтобы он вернулся?..

Прежде чем Улькиорра смог ответить, она покачала головой. – Забудь. Я всё равно не думаю, что ты знал.

Он взглянул на нее со странным, нечитаемым выражением на лице – выражением, которое она видела всего лишь раз, перед тем, как он тогда исчез.

– Я скоро уйду.

– А? – только и произнесла она, неожиданно ощутив боль. – Почему?

– Настанет утро, – ответил он, глядя на её будильник. Проследив за взглядом, она поняла, что он прав. Лишь несколько минут оставалось до пяти утра, и, хотя снаружи было ещё темно, скоро должно было взойти солнце.

– Я могу приходить к тебе лишь тогда, когда на небе луна.

– Ты придёшь завтра ночью? – с надеждой спросила она.

– Если ты позовёшь, я не смогу не прийти.

– Эм-м… – начала она, когда он вновь шагнул к окну, и вдруг покраснела. – Ты можешь кое-что сделать для меня, прежде чем уйдёшь?

Он обернулся, глядя ей в глаза.

– Что?

– Ты можешь… Ты можешь протянуть руку вот так? – Орихиме показала, как. Её пальцы немного дрожали.

Это была глупая просьба, направленная на то, чтобы подтвердить глупую догадку, но он сделал так, как она просила, и его пальцы оказались всего в нескольких дюймах от её руки. Сделав глубокий вдох, Орихиме пошла к нему, ближе и ближе, постоянно ожидая, что её пальцы пройдут сквозь его руку.

Но этого не произошло. Она могла чувствовать их, и они были теплые и материальные, и прикасались к её руке. И тогда хватило малого движения, чтобы сжать ладонь, переплетая их пальцы, объединяя их руки. Его глаза расширились, губы чуть приоткрылись, прежде чем он сделал то же самое.

Она смотрела на их руки – нежный персиковый цвет её руки резко контрастировал с его белой кожей и чёрными ногтями. Картина эта запечатлелась в её сознании. Это выглядело… правильно. Но, что было ещё более важно, это и ощущалось правильно – из-за тепла, вдруг заструившегося между ними. Хотелось держать эту руку всегда.

Подняв на него взгляд, она ощутила знакомое притяжение – то самое, что заставило её потянуться к нему в тот, первый раз. Что это было за ощущение? Словно ты.. вернулся домой.

Наконец, весьма неохотно, они ослабили хватку и разжали руки. Она вздохнула. Почему её сердцу больно, – всего чуточку, правда! – когда они расстаются?..

– Спи. Вам, людям, это необходимо, – сказал он ей. – Особенно тебе.

– Это... Это так очевидно? – робко пробормотала она.

Кивком он показал на круги под её глазами.

– Да.

Орихиме кивнула и двинулась к кровати. Добравшись до ложа, она повернулась к нему – он был уже перед окном, стоял и смотрел на неё. Она с любопытством смотрела на него, думая, что он скажет ещё что-нибудь, когда её внимание привлекли кончики его пальцев. Они медленно исчезали, а затем и вся рука последовала за ними. Вскоре всё его тело стало прозрачным – настолько прозрачным, что она с трудом могла разглядеть его контуры. И оно продолжало исчезать, а пейзаж за окном становился всё ярче и чётче.

Луна, полная и яркая, уползала за горизонт, в очередной раз уступая солнцу свою власть над землёй.

А потом он исчез.

Она ещё некоторое время смотрела туда, где он стоял, а потом опустилась на постель, уже больше часа ожидавшую её. Но на этот раз она ощущала гораздо большее умиротворение, чем раньше, и, стоило ей закрыть глаза, как она мгновенно погрузилась в сон.

***

– Уже полдень?! – вскричала Орихиме, недоверчиво уставившись на будильник. – Но я же точно знаю, что поставила его на семь! – В отчаянии вопрошала она. – Уроки уже скоро закончатся! Стоит ли вообще тогда идти?..

Клочок бумаги на полу рядом с тумбочкой привлёк её внимание. Вчера его там не было – перед сном она убиралась в своей комнате. Присев, она подняла его. Взгляд её скользнул по бумаге, читая слова, торопливо нацарапанные чёрной тушью, а затем рука её взлетела, прикрывая открывшийся в изумлении рот, а глаза наполнились слезами. Она не могла остановиться, слезы катились по щекам и падали ей на колени.

Итак, он знал ответ.

“Потому что ты уже спасла”.